Апелляционное определение Свердловского областного суда от 30.10.2019 по делу N 33а-18705/2019 Требование: О признании незаконными решения, действий (бездействия) лечебно-исправительного учреждения, выразившихся в оформлении материалов по факту нарушения порядка отбывания наказания, постановлений о водворении в штрафной изолятор, признании злостным нарушителем порядка отбывания наказания, обязании устранить нарушение прав. Обстоятельства: Материалы о нарушении истцом порядка отбывания наказания оформлены в связи с обнаружением у него при проведении обыска сотового телефона. Истец указал, что телефон ему не принадлежит, видеофиксация выявления проступка отсутствует, оснований для водворения в изолятор не имелось. Решение: В удовлетворении требования отказано.
СВЕРДЛОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 30 октября 2019 г. по делу N 33а-18705/2019
Судебная коллегия по административным делам Свердловского областного суда в составе …
рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело N 2а-717/2019 по административному исковому заявлению Я. к Федеральному казенному учреждению "Лечебно-исправительное учреждение N 23" Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области о признании действий (бездействия) и решения незаконными
по апелляционной жалобе административного истца Я. на решение Серовского районного суда Свердловской области от 18 апреля 2019 года.
Заслушав доклад судьи, объяснения представителя административного ответчика В., действующей на основании доверенности от 28 февраля 2018 года N, судебная коллегия
установила:
административный истец Я. обратился в суд с административным исковым заявлением о признании незаконными: действий (бездействия) и решения Федерального казенного учреждения "Лечебно-исправительное учреждение N 23" Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области (далее по тексту - ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области), выразившихся в оформлении необоснованных материалов по факту нарушения порядка отбывания наказания; постановлений о водворении в ШИЗО от 25 октября 2018 года сроком на 14 суток, о признании злостным нарушителем порядка отбывания наказания от 25 октября 2018 года; возложении обязанности устранить допущенные нарушения прав административного истца.
В обоснование заявленных требований административный истец указал, что 17 октября 2018 года администрацией ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области в отношении него незаконно были оформлены материалы о нарушении порядка отбывания наказания, а именно об обнаружении у него при проведении общего обыска в левом кармане брюк сотового телефона марки "Prestigio". Считает, что данного нарушения он не совершал, сотовый телефон ему не принадлежит, доказательств этому административным ответчиком не представлено, видеофиксация выявления данного проступка отсутствует. Административный истец полагает, что при отсутствии видеофиксации, представленные административным ответчиком доказательства, совершенного проступка: рапорта сотрудников ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области, а также объяснения осужденных <...>16, акт изъятия и акт уничтожения, не являются допустимыми и достоверными доказательствами нарушения им правил внутреннего распорядка. Полагает, что данные материалы составлены в отношении него специально, сотовым телефоном он не пользовался, его у него никогда не изымали, материалы об обнаружении у него сотового телефона для ознакомления ему не предоставлялись, акт об отказе с его стороны дать объяснения ложный. Дисциплинарная комиссия, проведенная 25 октября 2018 года, по факту нарушения им порядка отбывания наказания, проведена формально, все обстоятельства не выяснены. Кроме того, указывает на то, что административный ответчик не имел права уничтожать телефон, поскольку в силу действующего закона, должен был принять меры для установления собственника сотового телефона и обеспечения сохранности изъятого путем передачи в бухгалтерию, так как сотовый телефон является ценной вещью. Однако, несмотря на это административным ответчиком был составлен акт уничтожения сотового телефона, который ему также для ознакомления не был предоставлен. Ссылаясь на указанные обстоятельства, недоказанность вмененного ему нарушения, считает, что оснований для привлечения его к дисциплинарной ответственности в виде водворения в ШИЗО сроком на 14 суток не имелось. В качестве незаконности данного постановления также указывает на то, что административный ответчик не вправе был применять к нему такой вид дисциплинарного взыскания, поскольку положения пункта "в" части 1 статьи 115 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации на него не распространяются, так как он в указанный период отбывал наказание в лечебном - исправительном учреждении, в то время как наказание в виде водворения в ШИЗО возможно только в отношении лиц, которые отбывают наказание в исправительной колонии или тюрьме. Учитывая, что постановление от 25 октября 2018 года о привлечении его к дисциплинарной ответственности незаконно, проступка он не совершал, то, как следствие, является незаконным и постановление о признании его злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания.
Административный истец, участвующий в суде первой инстанции посредством видеоконференц-связи, на удовлетворении требований настаивал.
Представитель административного ответчика А. возражала против удовлетворения требований, ссылаясь на законность действий и оспариваемых постановлений. Указала, что видеофиксация велась, однако не сохранилась, в связи с чем не может быть представлена на обозрение суду.
Решением Серовского районного суда Свердловской области от 18 апреля 2019 года в удовлетворении административного искового заявления Я. отказано. С Я. взыскана государственная пошлина в доход бюджета муниципального образования Серовский городской округ, на территории которого расположен Серовский районный суд, в сумме 300 рублей.
Не согласившись с решением суда, административный истец Я. подал апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении требований, ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Настаивая на доводах административного искового заявления, указывает, что суд необоснованно проигнорировал требования о проведении обысков и изъятии ценных вещей, его доводы о неознакомлении с актом изъятия и уничтожения сотового телефона, об отсутствии у начальника отряда полномочий по составлению рапорта о допущенном нарушении, о фальсификации в отношении него материалов, вмененного проступка; неправильно истолковал положения норм Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, а именно частей 1, 8 статьи 74, части 2 статьи 101, пункта "в" части 1 статьи 115 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, а также Правил внутреннего распорядка исправительных колоний. Полагает, что суд формально подошел к рассмотрению данного спора, не оценив все его доводы. Выводы суда о пропуске срока на обращение в суд не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, поскольку первоначально он обратился в установленный срок, однако, его исковое заявление было оставлено судом без движения, а затем возвращено вместе с частной жалобой. При этом судом были нарушены сроки направления в его адрес документов, что послужило препятствием для своевременного обжалования. Кроме того, указывает на то, что суд необоснованно взыскал с него государственную пошлину, учитывая, что имеется определение суда об освобождении от ее уплаты.
Представитель административного ответчика ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области В. решение суда просила оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения, ссылаясь на законность действий и постановлений.
Административный истец Я. в судебное заседание не явился, извещен по месту отбывания наказание, его ходатайство о личном участии судебной коллегией было отклонено с учетом доводов апелляционной жалобы, которые повторяют его позицию, изложенную в административном исковом заявлении и судебном заседании суда первой инстанции, не содержат каких-либо обстоятельств для установления которых необходимо личное участие осужденного, сводятся к оценке представленных доказательств и толкованию правовых норм, регулирующих спорные отношения.
На основании вышеизложенного, руководствуясь частью 6 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия рассмотрела дело в отсутствие административного истца.
Заслушав пояснения представителя административного ответчика, изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы, дополнений к апелляционной жалобе, письменные пояснения административного истца, возражения административного ответчика на апелляционную жалобу, которые повторяют его позицию, изложенную в суде первой инстанции, проверив законность и обоснованность решения суда в порядке статьи 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.
Согласно части 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации гражданин может обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, если полагает, что нарушены или оспорены его права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению его прав, свобод и реализации законных интересов или на него незаконно возложены какие-либо обязанности.
При разрешении публично-правового спора для удовлетворения заявленных требований необходима совокупность двух условий: несоответствие оспариваемого решения (действия) закону или иному нормативному правовому акту, регулирующему спорное правоотношение, и нарушение этим решением (действием) прав либо свобод заявителя (часть 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).
В силу пункта 1 части 9 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации обязанность доказывания нарушения прав и законных интересов возлагается на административного истца.
Согласно части 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.
Ограничения прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, могут быть связаны, в частности, с применением в качестве меры государственного принуждения к лицам, совершившим преступления и осужденным за это по приговору суда, уголовного наказания в виде лишения свободы, особенность которого состоит в том, что при его исполнении на осужденного осуществляется специфическое воздействие, выражающееся в лишении или ограничении его прав и свобод и возложении на него определенных обязанностей, целями которого являются исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами.
Статьей 11 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации установлено, что осужденные обязаны соблюдать требования федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов (часть 2); неисполнение осужденными возложенных на них обязанностей, а также невыполнение законных требований администрации учреждений и органов, исполняющих наказания, влекут установленную законом ответственность (часть 6).
За нарушение установленного порядка отбывания наказания к осужденным к лишению свободы могут применяться, в том числе, меры взыскания в виде водворения в штрафной изолятор на срок до 15 суток.
Исходя из части 1 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации режим в исправительных учреждениях - это установленный законом и соответствующими закону нормативными правовыми актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание разных категорий осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания.
Статьей 119 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что правом применения перечисленных в статьи 115 данного Кодекса мер взыскания в полном объеме пользуются начальники исправительных учреждений или лица, их замещающие.
Водворение в штрафные и дисциплинарные изоляторы производится с указанием срока содержания после проведения медицинского осмотра выдачи медицинского заключения о возможности нахождения в них по состоянию здоровья (часть 4 статьи 117 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).
Как следует из материалов дела, 17 октября 2018 года в 9 часов 19 минут при проведении общего обыска в ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области в коридоре второго этажа отряда N 1 (2 - стационарное отделение) при личном обыске Я. начальником отряда майором внутренней службы <...>7 у осужденного в левом кармане брюк был обнаружен и изъят сотовый телефон модели "Prestigio".
Указанные обстоятельства послужили основанием для привлечения 25 октября 2018 года административного истца Я. к дисциплинарной ответственности в виде водворения в ШИЗО на 14 суток за нарушение положений главы 3 пункта 17 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 16 декабря 2016 года N 295, согласно которому осужденным запрещается приобретать, изготавливать, хранить и пользоваться запрещенными вещами и продуктами питания, предусмотренными перечнем N 1, а также основанием для признания его злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания.
Полагая, что действия административного ответчика по составлению материалов о нарушении порядка отбывания наказания, а также постановления о привлечении к дисциплинарной ответственности и признании злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания являются незаконными, административный истец обратился в суд с указанным административным иском.
Суд первой инстанции, разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований административного истца, пришел к выводу о законности оспариваемых действий и постановлений, указав на то, что решения о наложении дисциплинарного взыскания и признании злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания приняты уполномоченным лицом, в пределах предоставленной компетенции. Факт совершения административным истцом проступка подтверждается представленными административным ответчиком доказательствами. При наложении дисциплинарного взыскания и признании Я. злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания администрацией ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области были приняты во внимание обстоятельства совершенного нарушения, личность осужденного, его отношение к установленному порядку отбывания наказания, наличие у него действующих дисциплинарных взысканий, отсутствие поощрений. Кроме того, отказывая в удовлетворении требований административного истца, суд указал на пропуск последним срока на обращение в суд и отсутствие уважительных причин для его восстановления.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о доказанности административным ответчиком совершения административным истцом нарушения установленного порядка отбывания наказания, а также о законности оспариваемых постановлений, поскольку они основаны на нормах действующего законодательства, регулирующих возникшие правоотношения, сделаны на основании всестороннего исследования представленных сторонами доказательств в совокупности с обстоятельствами настоящего административного дела по правилам статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.
Мотивы, по которым суд первой инстанции пришел к вышеуказанным выводам, подробно со ссылкой на установленные судом обстоятельства и нормы права изложены в оспариваемом решении, и их правильность не вызывает у судебной коллегии сомнений.
Как следует из материалов дела, административный истец в качестве оснований незаконности действий (бездействия) при оформлении материалов по факту обнаружения и изъятия у него сотового телефона ссылается на нарушение административным ответчиком правил проведения обыска, неознакомление его со всеми материалами (рапортами сотрудников, объяснениями осужденных), актом уничтожения сотового телефона, актом об отказе дать объяснения. Считает, что в отсутствие видеофиксации представленные административным ответчиком доказательства совершенного им дисциплинарного проступка являются недостоверными и не доказывают факт совершения вмененного ему проступка.
Судебная коллегия, оценив данные доводы административного истца, приходит к выводу об их несостоятельности.
Статьей 13 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" установлено, что учреждения, исполняющие наказания, обязаны обеспечивать исполнение уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации, создавать условия для обеспечения правопорядка и законности, безопасности осужденных, а также персонала, должностных лиц и граждан, находящихся на их территориях, обеспечивать режим содержания подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых в качестве меры пресечения применено заключение под стражу, а также соблюдение их прав.
Согласно пункту 6 статьи 14 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" учреждениям, исполняющим наказания, предоставляются следующие права: производить досмотр и обыск осужденных, иных лиц, их вещей, транспортных средств, находящихся на территориях учреждений, исполняющих наказания, федеральных государственных унитарных предприятий уголовно-исполнительной системы и на прилегающих к ним территориях, на которых установлены режимные требования, а также изымать запрещенные вещи и документы.
В соответствии с положениями частей 5, 6, 7 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, осужденные, находящиеся на территории исправительного учреждения и на прилегающих к нему территориях, на которых установлены режимные требования, а также помещения, в которых они проживают, могут подвергаться администрацией исправительного учреждения обыску, а вещи осужденных - досмотру. При этом запрещенные вещи и документы, перечень которых устанавливается законодательством Российской Федерации и Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений, изымаются.
Согласно части 3 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в исправительных учреждениях действуют Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденные Приказом Министерства юстиции Российской Федерации по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации.
На момент спорных правоотношений действовали Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденные Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 года N 295 (далее - Правила внутреннего распорядка).
Согласно пунктов 48, 49, 51, 52 Правил внутреннего распорядка, правом изъятия у осужденных запрещенных к использованию в исправительном учреждении вещей обладает администрация исправительного учреждения; осужденные, а также помещения, в которых они проживают, могут подвергаться обыску, а вещи осужденных - досмотру; запрещенные вещи, а также вещи, имеющиеся у осужденных сверх установленного веса, изымаются в момент обнаружения, о чем составляется акт; запрещенные предметы, вещества и продукты питания, изъятые у осужденных, передаются на склад для хранения либо уничтожаются по постановлению начальника исправительного учреждения либо лица, его замещающего, о чем составляется соответствующий акт с ознакомлением осужденного под роспись; изъятые ценные бумаги и иные ценности хранятся в сейфе бухгалтерии исправительного учреждения, о чем владельцу выдается квитанция, либо с письменного согласия осужденного они передаются его родственникам. При этом обнаруженные на территории исправительного учреждения деньги, ценные бумаги и иные ценности, владелец которых не установлен, обращаются в доход государства в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Как установлено судом первой инстанции, 17 октября 2018 года в ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области на основании приказа ГУФСИН России о Свердловской области от 15 октября 2018 года N 985 (л. д. 44) был проведен общий обыск. В соответствии с данным приказом для производства обыска был привлечен аттестованный личный состав ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области - 40 человек, а также иных исправительных учреждений.
Доводы административного истца о том, что при проведении общего обыска принимал участие начальник его отряда, который, по мнению Я., не имеет таких полномочий, не свидетельствуют о нарушении порядка проведения обыска, поскольку из вышеуказанных положений закона не следует, что командир отряда не имеет права участвовать при проведении общего обыска и составлять рапорт об обнаружении нарушений порядка отбывания наказания.
То обстоятельство, что административный истец не был ознакомлен с актом уничтожения изъятого у него сотового телефона, учитывая, что он отрицал факт его принадлежности, также не свидетельствует о незаконности обыска и об отсутствии в действиях административного истца нарушений пункта 17 Правил внутреннего распорядка. Уничтожение сотового телефона административным ответчиком не свидетельствует о незаконности действий по оформлению материалов о совершении административным истцом проступка, выразившегося в хранении и ношении сотового телефона.
Кроме того, судебная коллегия отмечает, что в силу пунктов 51, 52 Правил внутреннего распорядка оснований у административного ответчика хранить данный сотовый телефон как ценную вещь путем передачи в бухгалтерию не имелось, поскольку при проведении обыска собственник его не был установлен. Доказательств, что данный телефон представляет материальную ценность административным истцом не представлено, в материалах дела таких доказательств не содержится.
Административный истец, ссылаясь на нарушение порядка проведения обыска, не указывает, что конкретно было нарушено административным ответчиком при проведении обыска. Судебной коллегией таких обстоятельств, которые могли бы повлечь нарушения прав административного истца при проведении обыска, при рассмотрении дела не установлено.
Доводы административного истца о недоказанности вмененного ему проступка также судебной коллегией отклоняются, поскольку опровергаются материалами дела.
Факт обнаружения у Я. сотового телефона подтверждается рапортами начальника отряда <...>7, начальника отдела безопасности <...>8, объяснениями осужденных <...>9, <...>10, актом изъятия запрещенных предметов, а также записью N 69 от 17 октября 2018 года в журнале регистрации о происшествиях, актом об отказе в даче объяснения.
Данные доказательства были оценены судом первой инстанции по правилам статьи по правилам статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, то есть по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании, им дана надлежащая оценка, для иного у судебной коллегии оснований не имеется.
Доводы административного истца по существу направлены на переоценку выводов суда и не опровергают их. Сам факт того, что административным ответчиком не была предоставлена видеофиксация проведения обыска и изъятия у Я. сотового телефона, а также объяснение осужденного <...>11, который указан в акте изъятия запрещенных предметов от 17 октября 2018 года, не свидетельствует об отсутствии в действиях административного истца проступка. Видеофиксация и объяснения являются одним из доказательств и подлежат оценке в совокупности с иными доказательствами.
Судебная коллегия, оценив все имеющиеся в материалах дела доказательства, соглашается с заключением суда первой инстанции, что административным ответчиком представлены допустимые и достоверные доказательства, позволяющие сделать вывод о совершении осужденным вмененного ему проступка.
Оснований не доверять представленным в материалы дела письменным доказательствам, судом первой инстанции, а также судебной коллегией не установлено.
При таких обстоятельствах действия административного ответчика при проведении обыска и оформлении материалов по обнаружению и изъятию у осужденного Я. являются правомерными. Факт совершения нарушения установленного порядка отбывания наказания, административным ответчиком доказан.
Оценивая доводы административного истца о незаконности постановления о привлечении к дисциплинарной ответственности в виде водворения в ШИЗО на 14 суток по причине того, что данный вид наказания не мог быть применен к административному истцу, так как он отбывал наказание в ЛИУ, судебная коллегия приходит к выводу, что данные доводы являются необоснованными, основаны на неверном толковании действующего законодательства.
Пунктом "в" части 1 статьи 115 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что за нарушение установленного порядка отбывания наказания к осужденным к лишению свободы, содержащимся в исправительных колониях или тюрьмах, может применяться мера взыскания в виде водворения в штрафной изолятор на срок до 15 суток.
Действительно, в соответствии с частью 9 статьи 16 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации наказание в виде лишения свободы исполняется колонией-поселением, воспитательной колонией, лечебным исправительным учреждением, исправительной колонией общего, строгого или особого режима либо тюрьмой, а в отношении лиц, указанных в статье 77 настоящего Кодекса, следственным изолятором.
В силу части 2 статьи 101 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в уголовно-исполнительной системе для медицинского обслуживания осужденных организуются лечебно-профилактические учреждения (больницы, специальные психиатрические и туберкулезные больницы) и медицинские части, а для содержания и амбулаторного лечения осужденных, больных открытой формой туберкулеза, алкоголизмом и наркоманией, - лечебные исправительные учреждения.
Согласно части 8 статьи 74 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в лечебных исправительных учреждениях и лечебно-профилактических учреждениях отбывают наказание осужденные, указанные в части второй статьи 101 настоящего Кодекса. Лечение указанных осужденных организуется в порядке, установленном уголовно-исполнительным законодательством, администрацией исправительного учреждения, в котором они отбывают наказание.
Разделом XXI Правил установлены особенности условий содержания осужденных в лечебных исправительных учреждениях (пункты 140 - 144).
В частности, данным разделом в пункте 143 предусмотрено, что осужденные, водворенные в штрафные изоляторы, переведенные в помещения камерного типа, ЕПКТ, одиночные камеры, запираемые помещения, получают необходимое лечение.
Указанное свидетельствует о том, что осужденные, находясь в лечебно-исправительном учреждении, отбывают наказание в соответствии с назначенными условиями отбывания наказания в виде лишения свободы, с той особенностью, что им предоставляется необходимое лечение в связи с наличием у них заболевания.
Таким образом, вопреки доводам административного истца, системный анализ указанных правовых норм позволяет сделать вывод, что в отношении лиц, отбывающих наказание в лечебно-исправительных учреждениях, может применяться такой вид наказания как водворение в ШИЗО, при этом при водворении в ШИЗО учитывается состояние здоровья осужденного и ему предоставляется необходимое лечение.
При таких обстоятельствах, учитывая тяжесть совершенного проступка, наличие у административного истца непогашенных дисциплинарных взысканий, при отсутствии поощрений, административным ответчиком правомерно было принято решение о привлечении Я. к дисциплинарной ответственности в виде водворение в ШИЗО на 14 суток. С данным постановлением административный истец был ознакомлен 25 октября 2018 года.
При этом судебная коллегия отмечает, что данное наказание в отношении административного истца не было исполнено, поскольку при водворении в ШИЗО было получено медицинское заключение о наличии противопоказаний для отбывания Я. наказания, что также свидетельствует об отсутствии нарушений прав административного истца.
Проверяя законность решения администрации ФКУ ЛИУ-23 ГУФСИН России по Свердловской области о признании Я. злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с часть 1 статьи 116 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации злостным нарушением осужденными к лишению свободы установленного порядка отбывания наказания является (в числе прочих) хранение или передача запрещенных предметов.
Кроме того, злостным может быть признано также совершение в течение одного года повторного нарушения установленного порядка отбывания наказания, если за каждое из этих нарушений осужденный был подвергнут взысканию в виде водворения в штрафной или дисциплинарный изолятор (часть 2).
Осужденный признается злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания постановлением начальника исправительного учреждения по представлению администрации исправительного учреждения одновременно с наложением взыскания (часть 4).
Учитывая установленные по делу обстоятельства, совершение административным истцом дисциплинарного проступка, выразившегося в нарушении пункта 17 Правил внутреннего распорядка (хранение и пользование запрещенными вещами и продуктами питания, предусмотренными перечнем N 1), которое является злостным нарушением установленного порядка отбывания наказания, то у административного ответчика имелись законные на то основания для принятия оспариваемого постановления.
С учетом установленных обстоятельств судебная коллегия приходит к выводу о законности оспариваемого постановления от 25 октября 2018 года и отсутствию нарушений прав административного истца.
Административным истцом в нарушение положений части 11, пункта 1 части 9 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации доказательств нарушения его прав, свобод и законных интересов оспариваемым постановлением, несмотря на установленную законодательством обязанность, не представлено, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении административного иска.
Вместе с тем, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции о пропуске административным истцом срока на обращение в суд и отсутствие уважительных причин для его восстановления.
Действительно, как правильно установил суд, административный истец пропустил срок на обращение в суд, оформив административное исковое заявление 28 февраля 2019 года, вместе с тем, судебная коллегия, оценив представленные административным истцом доказательства, приходит к выводу, что имеются основания для восстановления пропущенного срока, поскольку он был им пропущен по уважительным причинам, а именно пропуск срока вызван несвоевременным получением административным истцом документов. В частности, административный истец впервые обратился с аналогичным иском в установленный законом срок - 28 декабря 2018 года, однако его заявление было оставлено судьей без движения и в последующем возвращено вместе с частной жалобой на определение о возвращении, при этом сведений о своевременном направлении данных документов в адрес административного истца в материалах дела не содержится.
Вместе с тем данные выводы суда первой инстанции об отсутствии уважительных причин для восстановления пропущенного срока, не повлияли на правильность принятого по существу решения.
При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу, что суд первой инстанции постановил законное и обоснованное решение. Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену судебного решения, не допущено.
Доводы жалобы, по сути, сводятся к переоценке представленных доказательств и неправильному толкованию положений действующего законодательства, что само по себе не может служить основанием к отмене правильного по существу решения суда.
Однако, судебная коллегия, исходя из положений статьи 114 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, полагает необходимым исключить из резолютивной части решения суда указания на взыскание с административного истца государственной пошлины, поскольку из материалов дела, следует, что судом при разрешении вопроса о принятии административного искового заявления было удовлетворено ходатайство административного истца об освобождении от уплаты государственной пошлины.
Руководствуясь статьями 308, 309, 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Серовского районного суда Свердловской области от 18 апреля 2019 года оставить без изменения.
Исключить из резолютивной части решения суда указание на взыскание с Я. государственной пошлины в доход бюджета муниципального образования Серовский городской округ, на территории которого расположен Серовский районный суд, в сумме 300 рублей.
Вернуться назад