Апелляционное определение Верховного суда Республики Татарстан от 31.10.2019 по делу N 2-1798/2019, 33-17082/2019 Требование: О взыскании компенсации морального вреда. Обстоятельства: Администрация исправительного учреждения, оставив осужденного отбывать наказание совместно с другими осужденными, не имеющими отношения к правоохранительным органам, нарушила права осужденного на отдельное содержание как бывшего сотрудника правоохранительных органов. Решение: Требование удовлетворено частично.
ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 31 октября 2019 г. по делу N 2-1798/2019, 33-17082/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе …
рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи М.А.И. гражданское дело по апелляционной жалобе Д. на решение Вахитовского районного суда города Казани Республики Татарстан от 11 апреля 2019 года, которым отказано в удовлетворении иска Д. к УФСИН России по РТ, ФСИН России о взыскании компенсации морального вреда.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения истца Д. в поддержку жалобы, пояснения представителя ФСИН РФ Х., представителя ИК-18 УФСИН РФ по РТ Ж.И.ВА., возражавших против удовлетворения жалобы, представителя Министерства финансов РФ Г.Э., возражавшего против удовлетворения жалобы, судебная коллегия
установила:
Д. обратился в суд с иском к Управлению Федеральной службы исполнения наказаний России по РТ (УФСИН РФ по РТ) о компенсации морального вреда, указывая, что 29.09.2017 он был осужден Зеленодольским городским судом Республики Татарстан и был этапирован в ФКУ СИЗО-2 г. Казани. При прибытии в ФКУ СИЗО-2 он сообщил сотруднику, что проходил срочную службу во внутренних войсках МВД РФ, после чего был помещен в камеру N.... карантин, в которой содержались лица, не имеющие отношение к правоохранительным органам, где он содержался с 29.09.2017 по 04.10.2017. После чего истец переведен в камеру N.... транзит, где также содержался с лицами не имеющими отношения к правоохранительным органам, где он содержался с 04.10.2017 по 24.10.2017. Далее 24.10.2017 истец был этапирован в ФКУ СИЗО-5 г. Ч. При прибытии в ФКУ СИЗО-5 истец также сообщил, что является бывшим сотрудником правоохранительных органов, после чего также был помещен в камеру, которая не является камерой для бывших сотрудников правоохранительных органов N.... до 15.12.2017.
15.12.2017 истец был этапирован в ФКУ ИК-18 г. Казани РТ, где пробыл до 26.06.2018. За время нахождения истца в СИЗО-2, СИЗО-5, ИК-18 истцом в адрес администрации подавались письменные заявления о том, что истец является бывшим сотрудником МВД РФ и в его адрес от неизвестных истцу осужденных, подозреваемых и обвиняемых поступали угрозы жизни и здоровью. Истец реально воспринимал данные угрозы, испытывал моральное давление и опасался за свою жизнь и здоровье. Как указывает истец, его содержание 8 месяцев и 28 дней (270 дней) с лицами, негативно настроенными в отношении правоохранительных органов, в том числе бывших сотрудников, к которым он относит себя, создавало угрозу его жизни и здоровью и причинило существенные душевные и нравственные страдания. На основании изложенного, истец просит взыскать с УФСИН России по РТ в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 99 792 руб.
Судом к участию в деле в качестве соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний России.
В суд истец не явился, поскольку отбывает наказание в ФКУ ИК-37 ГУФСИН России по Пермскому краю. Определением суда от 14.01.2019 в удовлетворении ходатайства об обеспечении его участия в судебном заседании посредством видеоконференц-связи было отказано.
Представитель ответчика - ФСИН России, УФСИН России по РТ Х. с иском не согласилась.
Представитель третьего лица - ФКУ ИК-18 УФСИН России по РТ Ж.И.ВБ. с иском не согласилась.
Представитель третьего лица - ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по РТ М. с иском не согласился.
Представители третьего лица - Министерства финансов РФ (УФК по РТ) Г.Э. с иском не согласился.
Представитель третьего лица - ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по РТ, в суд не явился, извещен надлежащим образом, в письменном отзыве просили в удовлетворении иска отказать.
Суд в удовлетворении иска отказал.
В апелляционной жалобе Д. просит решение суда отменить и принять новое решение об удовлетворении иска, указывая на ненадлежащую оценку судом обстоятельств по делу и имеющихся доказательств.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции Д., участвующий посредством видеоконференцсвязи, жалобу поддержал, пояснив, что неоднократно обращался к администрации учреждений, где отбывал наказание в виде лишения свободы, что подтверждается запросами администрации ИК-18 и последующим его этапированием в ИК для бывших сотрудников правоохранительных органов, где отбывает наказание и в настоящее время.
Представитель ФСИН России - Х. с жалобой не согласилась, пояснив, что доказательств обращения истца к администрации учреждений о его службе не имеется.
Представитель ИК-18 УФСИН РФ по РТ Ж.И.ВА. с жалобой не согласилась, пояснив, что письменных обращений истца по вопросу о его службе во внутренних войсках МВД не было, в личном деле истца сведений о его службе также не было. К категории бывших сотрудников правоохранительных органов истец не относится.
Представитель Министерства финансов РФ Г.Э. с жалобой не согласился.
Представители третьих лиц ФКУ СИЗО-2 и ФКУ СИЗО N 5 УФСИН РФ по РТ в суд апелляционной инстанции не явились, извещены.
Выслушав участников процесса, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке является несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела.
Статья 53 Конституции РФ гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
В соответствии со статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Согласно статье 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с п. 3 ст. 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.
Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В силу статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Понятие морального вреда конкретизировано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10, где указано, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Причинение морального вреда подлежит доказыванию. Обязательными условиями наступления ответственности за причинение вреда являются наступление вреда, противоправное поведение причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправным поведением причинителя вреда, вина причинителя вреда.
В соответствии с абзацем 2 пункта 2 статьи 33 Федерального закона N 103-ФЗ от 15.07.1995 "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" отдельно от других подозреваемых и обвиняемых содержатся лица, являющиеся или являвшиеся судьями, адвокатами, сотрудниками правоохранительных органов, налоговой инспекции, таможенных органов, службы судебных приставов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, военнослужащими внутренних войск федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел, военнослужащими и сотрудниками войск национальной гвардии Российской Федерации.
В соответствии с нормами статьи 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в отдельных исправительных учреждениях содержатся осужденные - бывшие работники судов и правоохранительных органов. В эти учреждения могут быть направлены и иные осужденные (часть 3).
При этом, решение вопроса об определении статуса осужденного, как бывшего сотрудника правоохранительных органов возможно только при надлежащем документальном подтверждении указанного факта.
Из материалов дела следует, что 29 сентября 2017 года Д. был осужден Зеленодольским городским судом Республики Татарстан по <данные изъяты> УК РФ к 7 годам лишения свободы в ИК строго режима и был этапирован в ФКУ СИЗО-2 г. Казани.
Согласно справке начальника ОСУ ФКУ СИЗО-2 УФСИН РФ по РТ, при поступлении в ФКУ СИЗО-2 в личном деле документов, подтверждающих, что Д. является бывшим сотрудником правоохранительных органов не имелись. Из справки ФКУ СИЗО-2 УФСИН РФ по РТ во время нахождения в данном учреждении, Д. заявления в адрес администрации о помещении его в камеру бывших сотрудников правоохранительных органов не подавал.
24 октября 2017 года истец был этапирован в ФКУ СИЗО-5 г. Ч. В период пребывания в ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по РТ с 25.10.2017 по 15.12.2017 Д. содержался в камере N 68. Из представленной справки ФКУ СИЗО N 5 со стороны Д. в отдел режима и надзора заявлений о принадлежности его к правоохранительным органам, не поступало. В личном деле осужденного Д. информация о том, что он имеет отношение к правоохранительным органам, отсутствовала.
Также в канцелярию учреждения заявлений от Д. не поступало, в журнале учета личного приема подозреваемых, обвиняемых и осужденных начальником учреждения и его заместителя, начальниками отделов регистрации также отсутствует.
15 декабря 2017 года истец был этапирован в ФКУ ИК-18 г. Казани, где пробыл до 26 июня 2018 года. В личном деле осужденного Д. информация о том, что он имеет отношение к правоохранительным органам, отсутствовала.
Начальником ФКУ ИК-18 УФСИН России по РТ 28 февраля 2018 года был направлен запрос в Управление по работе с личным составом МВД по РТ о предоставлении сведений в отношении Д. В ответе от 15.03.2018 на указанный запрос сообщается, что сведений на Д., <...> г. рождения, как проходившего службу и уволенного из органов внутренних дел, по учетам базы данных УРЛС МВД по РТ не имеется.
После получения сведений из войсковой части, Д. 26 июня 2018 года в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 80 УИК РФ направлен для отбывания наказания в исправительное учреждение, предназначенное для осужденных - бывших работников судов и правоохранительных органов, где отбывает наказание в настоящее время.
Разрешая данное дело, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что должностными лицами ответчика в отношении истца не были допущены какие-либо незаконные действия (бездействие), поэтому оснований для взыскания компенсации морального вреда не имеется.
Судебная коллегия не может согласиться с таким выводом районного суда, поскольку он не соответствует обстоятельствам дела.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств обращения Д. в администрацию ФКУ СИЗО-2 УФСИН РФ по РТ, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по РТ, ФКУ ИК-18 г. Казани РТ по вопросу принадлежности его к категории бывших работников судов и правоохранительных органов, равно как и доказательств, подтверждающих просьбы истца обеспечить безопасность из-за угроз в его адрес, связанных с прохождением службы в правоохранительных органах.
Действительно, как следует из материалов дела, доказательств обращения истца по данному вопросу к администрации администрацию ФКУ СИЗО-2 УФСИН РФ по РТ, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по РТ материалы дела не содержат.
Однако, по мнению судебной коллегии, факт обращения истца к администрации ФКУ ИК-18 по данному вопросу, подтверждается направлением соответствующих запросов в Управление по работе с личным составом МВД по РТ и в войсковую часть. При отсутствии обращения Д. к администрации учреждения, необходимости направления таких запросов (о прохождении истца службы в правоохранительных органах и во внутренних войсках МВД РФ) просто не было бы, поскольку в личном деле истца таких данных (о его службе) не было. Сам факт направления запроса подтверждает факт обращения истца к администрации учреждения.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу о том, что Д. обращался к администрации ФКУ ИК-18 с заявлением о том, что проходил службу во внутренних войсках МВД, вследствие чего, ему со стороны других лиц, отбывающих наказание в этом же учреждении, угрожала опасность. Общеизвестным обстоятельством является отрицательное отношение осужденных к бывшим сотрудникам правоохранительных органов и военнослужащим внутренних войск МВД РФ. Было это обращение письменным или устным, правового значения по данному делу не имеет.
Истец имел право на отдельное содержание, поскольку ранее проходил службу в рядах внутренних войск МВД РФ, однако это право было нарушено, что влечет нарушение его прав, гарантированных законом, и само по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания и переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы, что в соответствии с упомянутыми выше правовыми нормами, является основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда.
Доводы представителя ИК-18 о том, что Д. не является бывшим сотрудником правоохранительных органов и не имел права на раздельное содержание от других осужденных основаны на неверном толковании норм действующего законодательства.
Законодательство Российской Федерации определения правоохранительных органов и их перечня не содержит. Термин "правоохранительные органы" используется в контексте предмета регулирования конкретного закона или акта и его смысловое наполнение может быть и уже, и шире.
Согласно статьи 1 ранее действовавшего Федерального закона от 06.02.1997 N 27-ФЗ "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации" внутренние войска Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее - внутренние войска) входят в систему Министерства внутренних дел Российской Федерации и предназначены для обеспечения безопасности личности, общества и государства, защиты прав и свобод человека и гражданина от преступных и иных противоправных посягательств.
В данном случае, законодатель, применяя термин "правоохранительные органы" в статье 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, имел в виду все органы, которые осуществляют свою деятельность в целях обеспечения правопорядка, безопасности личности, общества и государства, защиты прав и свобод человека и гражданина от преступных и иных противоправных посягательств.
Поскольку как указано выше, абз. 7 п. 2 ч. 2 ст. 33 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" приводит перечень лиц в целях раздельного содержания: "лица, являющиеся или являвшиеся судьями, адвокатами, сотрудниками правоохранительных органов, налоговой инспекции, таможенных органов, службы судебных приставов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, военнослужащими внутренних войск федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел, военнослужащими и сотрудниками войск национальной гвардии Российской Федерации". Если подозреваемым и обвиняемым бывшим военнослужащим внутренних войск обеспечивается раздельное содержание, то логично предположить такое же раздельное содержание для уже осужденных бывших военнослужащих внутренних войск МВД РФ.
Судебная коллегия считает, что именно с даты направления первого запроса начальником ИК-18 - 28 февраля 2018 года, были нарушены права истца, поскольку, даже направив запрос о службе истца, администрация ИК-18 оставила истца отбывать наказание в тех же условиях, совместно с другими осужденными, не имеющими отношение к правоохранительным органам.
Вместе с тем, согласно пункту 184 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных Приказом Минюста России от 16.12.2016 N 295, при возникновении угрозы личной безопасности осужденного со стороны других осужденных и иных лиц он вправе обратиться с устным или письменным заявлением к администрации ИУ, которая обязана незамедлительно принять меры по обеспечению его личной безопасности.
В силу пункта 185 вышеуказанных Правил начальник ИУ либо лицо, его замещающее, по такому заявлению либо по собственной инициативе принимает решение о переводе в безопасное место или иные меры, устраняющие угрозу личной безопасности осужденного.
Таким образом, сразу после обращения Д., администрация ИК-18 обязана была принять решение о переводе истца в безопасное место, но не сделала этого. Лишь спустя четыре месяца, истец был этапирован в учреждение, где отбывают наказание бывшие сотрудники правоохранительных органов. Судебная коллегия определяет период нарушения прав истца - с 28 февраля 2018 года (даты направления запроса) по 26 июня 2018 года (даты этапирования в соответствующее учреждение). Доказательств нарушения прав истца администрациями ФКУ СИЗО N 2 и ФКУ СИЗО N 5 материалы дела не содержат.
Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия исходит из оценки характера и степени причиненных истцу нравственных страданий, индивидуальных особенностей личности истца, с учетом принципов разумности и справедливости.
Разумность компенсации морального вреда является оценочной категорией, четкие критерии ее определения применительно к тем или иным видам дел не предусматриваются. В каждом конкретном случае суд вправе определить такие пределы с учетом конкретных обстоятельств дела.
С учетом изложенного, судебная коллегия, учитывая, что истец в течение четырех месяцев (с 28.02.2018 по 26.06.2018) находился в ненадлежащих условиях содержания, и ему угрожала реальная опасность от других осужденных, что безусловно причиняло ему значительные моральные страдания, приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, причиненного в результате ненадлежащих условий содержания, в размере 40 000 рублей. Указанная сумма является справедливой и отвечающей требованию разумности.
Доказательств необходимости взыскания компенсации в большем размере, истец не представил.
Руководствуясь положениями статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации, судебная коллегия возлагает обязанность по компенсации морального вреда на ФСИН России.
Руководствуясь статьями 199, 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Вахитовского районного суда города Казани Республики Татарстан от 11 апреля 2019 года по данному делу отменить и принять новое решение.
Иск Д. к Федеральной службы исполнения наказаний, к Управлению Федеральной службы исполнения наказаний России по Республике Татарстан о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.
Взыскать с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний за счет казны Российской Федерации в пользу Д. в счет компенсации морального вреда 40 000 рублей.
В удовлетворении остальной части иска отказать.
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение трех месяцев в Шестой кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.
Вернуться назад