Определение Московского городского суда от 25.12.2018 N 4га/5-1245/2018 Об отказе в передаче кассационной жалобы на судебные акты для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 25 декабря 2018 г. N 4га/5-1245/2018
Судья Московского городского суда, изучив кассационную жалобу Ш., представителя Ш. по доверенности А.С., поступившую в кассационную инстанцию Московского городского суда 11.12.2018 г., на решение Чертановского районного суда г. Москвы от 24.07.2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 16.11.2018 г. по административному делу по административному иску Ш. к Начальнику ФКЛПУ КБТ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю С.О.Ю., Начальнику ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю В.К.А., ГУФСИН России по Красноярскому краю, Красноярскому прокурору по надзору за соблюдением законов в Исправительных учреждениях о признании незаконными запреты на проведение рабочих встреч (свиданий) защитнику наряду с адвокатом Ш. с осужденным *. с использованием средств связи, признании незаконным решения и запреты на проведение рабочих встреч (свиданий) наедине (конфиденциальные) между защитником наряду с адвокатом Ш. с осужденным *.,
установил:
Ш. обратился в суд с административным иском к начальнику ФКЛПУ КБТ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю С.О.Ю., начальнику ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю В.К.А., ГУФСИН России по Красноярскому краю, Красноярскому прокурору по надзору за соблюдением законов в Исправительных учреждениях о признании незаконными запретов на проведение рабочих встреч (свиданий) защитнику наряду с адвокатом Ш.В.М. с осужденным * с использованием средств связи, признании незаконным решения и запрета на проведение рабочих встреч (свиданий) наедине (конфиденциальные) между защитником наряду с адвокатом Ш. с осужденным *
Требования мотивированы тем, что право Ш. на рабочие встречи с осужденным * на основании представленного им документа - протокольного постановления Наро-Фоминского городского суда Московской области от 26.04.2016 года, в соответствии с которым он наряду с адвокатом допускался к защите * в суде при рассмотрении уголовного дела, нарушено. Кроме того, по мнению административного истца, Красноярский прокурор по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях не принял мер к восстановлению его прав.
Решением Чертановского районного суда города Москвы от 24.07.2017 года постановлено: признать незаконным отказ начальника ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю Вернера К.А. на проведение наряду с адвокатом рабочих встреч (свиданий) защитника Ш. с осужденным *** с использованием средств связи; в остальной части требований отказать.
В соответствии с апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 30.10.2017 года решение Чертановского районного суда города Москвы от 24.07.2017 года в части удовлетворения административных исковых требований о признании незаконным отказа начальником ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю Шмидту В.М. в проведении рабочих встреч (свиданий) с осужденным * с использованием средств связи отменено и в этой части постановлено новое решение об отказе в удовлетворении административного иска. В остальной части решение Чертановского районного суда города Москвы от 24.07.2017 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба представителя Ш. - без удовлетворения.
Кассационным определением Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда РФ от 29.08.2018 года апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 30.10.2017 года отменено. Дело направлено в суд апелляционной инстанции на новое рассмотрение в ином составе судей.
Апелляционным определением коллегии по административным делам Московского городского суда от 16.11.2018 г. определено:
Решение Чертановского районного суда города Москвы от 24 июля 2017 года в части признания незаконным отказа начальника ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю Вернера К.А. на проведение наряду с адвокатом рабочих встреч (свиданий) защитника Ш. с осужденным *** с использованием средств связи отменить и постановить в этой части новое решение, которым в удовлетворении административного иска Ш. к начальнику ФКЛПУ КБТ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю О.Ю. Стыка, ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю К.А. Вернеру, ГУФСИН России по Красноярскому краю, Красноярскому прокурору по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях отказать; в остальной части указанное решение Чертановского районного суда города Москвы от 24 июля 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Ш. - А.С. без удовлетворения.
В кассационной жалобе заявитель ставит вопрос об отмене вышеуказанных судебных постановлений и направлении дела на новое рассмотрение.
Согласно ч. 1 ст. 318, п. 1 ч. 2 ст. 319 КАС РФ кассационная жалоба может быть подана только на вступившие в законную силу судебные акты, поскольку решение районного суда отменено в части и постановлено новое решение, проверке в данной части подлежит апелляционное определение.
В силу ч. 3 ст. 323 КАС РФ по результатам изучения кассационных жалобы, представления судья выносит определение:
1) об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, если отсутствуют основания для пересмотра судебных актов в кассационном порядке. При этом кассационные жалоба, представление, а также копии обжалуемых судебных актов остаются в суде кассационной инстанции;
2) о передаче кассационных жалобы, представления с административным делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.
Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход административного дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (ст. 328 КАС РФ).
Таких нарушений судебными инстанциями допущено не было.
Законодательство Российской Федерации, закрепляя право на свидание с защитником, гарантирует его, в частности, лицам, имеющим статус обвиняемого, допуская, что число свиданий и их продолжительность не могут быть ограничены (п. 9 ч. 4 ст. 47 УПК РФ).
В соответствии с ч.ч. 1, 2 ст. 49 УПК РФ защитник - лицо, осуществляющее в установленном настоящим Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу.
В качестве защитников участвуют адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.
Согласно ст. 18 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" подозреваемым и обвиняемым предоставляются свидания с защитником с момента фактического задержания. Свидания предоставляются наедине и конфиденциально без ограничения их числа и продолжительности, за исключением случаев, предусмотренных уголовно - процессуальным кодексом Российской Федерации. Свидания предоставляются защитнику по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. Истребование у адвоката иных документов запрещается. Если в качестве защитника участвует иное лицо, то свидание с ним предоставляется по предъявлении соответствующего определения или постановления суда, а также документа, удостоверяющего его личность.
Функцию защиты в уголовном процессе могут выполнять не только адвокаты, но и иные лица на основании соответствующего постановления суда, однако, действие их допуска ограничено определенной целью, а также функциональными, пространственными и временными рамками и, в частности, не распространяется на стадию дознания и предварительного следствия.
Кроме того, такие лица действуют наряду с адвокатом, что означает наличие у них, как самостоятельных субъектов уголовно-процессуальных отношений, равного с адвокатами права на осуществление функции защиты подсудимых при представлении их интересов в суде по уголовному делу, по которому они были допущены в качестве защитников, но не приравнивание их правового положения к статусу адвоката, потому что последний может быть получен исключительно в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 31.05.2002 города N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".
Нормы п. 5 ст. 9 названного Федерального закона только адвокату предоставляют право осуществлять адвокатскую деятельность на всей территории Российской Федерации без какого-либо дополнительного разрешения.
Изменение статуса подсудимого на статус лица, отбывающего наказание в виде лишения свободы, влечет за собой и иное правовое регулирование порядка оказания юридической помощи, включая осуществление защиты по уголовному делу.
В соответствии с ч. 4 ст. 89 УИК РФ для получения юридической помощи осужденным предоставляются свидания с адвокатами или иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, без ограничения их числа продолжительностью до четырех часов. По заявлению осужденного свидания с адвокатом предоставляются наедине, вне пределов слышимости третьих лиц и без применения технических средств прослушивания.
Цели оказания юридической помощи применительно к данной норме уголовно-исполнительного законодательства шире цели защиты в уголовном процессе, потому что юридическая помощь осужденным может оказываться не только по уголовным делам, но также, среди прочего, по гражданским, административным делам.
Помимо этого, нормы уголовно-исполнительного законодательства предусматривают определенные ограничения, обусловленные режимом содержания под стражей, обеспечивающие безопасность места содержания под стражей, соблюдение прав обвиняемых, осужденных, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных УПК РФ, включая предотвращение преступлений, передачи сведений, могущих помешать установлению истины по уголовному делу или способствовать совершению преступления, недопущение угроз свидетелю, другим участникам уголовного судопроизводства, уничтожения доказательств, воспрепятствования иным путем производству по уголовному делу (ч. 1 ст. 15 и ст. 32 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", ч. 1 ст. 97 и ст. 108 УПК РФ), а потому такое регулирование преследует, как указал Конституционный Суд Российской Федерации, конституционно значимые цели. При этом само по себе использование или неиспользование адвокатом технических средств не образует содержания его деятельности, в том числе в качестве защитника в уголовном процессе, не является содержательной частью и права задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления пользоваться помощью адвоката и, следовательно, не может рассматриваться в качестве оказания или неоказания юридической помощи, оценки ее как квалифицированной или неквалифицированной. Соответственно, установленные законом запрет проносить на территорию места содержания под стражей технические средства связи, а также технические средства (устройства), позволяющие осуществлять киносъемку, аудио- и видеозапись, и право проносить копировально-множительную технику и фотоаппаратуру только для снятия копий с материалов уголовного дела, компьютеры и пользоваться ими лишь в отсутствие подозреваемого, обвиняемого в отдельном помещении не могут расцениваться как ограничивающие права, гарантируемые статьями 46, 48 и 123 Конституции Российской Федерации. (Определение Конституционного Суда РФ от 25.01.2012 N 231-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан А.Е., П., С. и Хырхырьяна М.А. на нарушение их конституционных прав ч. 1 ст. 18 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений").
Соответственно, нормы уголовно-исполнительного законодательства, не ограничивая гарантированное нормами уголовно-процессуального закона права лица, допущенного к защите на основании постановления судьи по уголовному делу, вместе с тем, не предусматривают под видом оказания такой помощи предоставление такому лицу иной юридической помощи и не освобождают администрацию места содержания под стражей соблюдать требования безопасности при решении вопросов, по поводу которых возник спор.
Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, лицо, участвующее в качестве защитника в уголовном судопроизводстве и наделенное уголовно-процессуальным законом правами, необходимыми для защиты интересов представляемого им лица, в этом качестве преследует интересы доверителя, а не свои личные интересы (определения от 20.10.2011 года N 1474-О-О, от 23.04.2013 года N 556-О, от 21.11.2013 года N 1899-О и др.), т.е. обеспечивает реализацию предусмотренного законом права защищаемого лица на обращение в суд кассационной инстанции, которое, как правило, обусловлено волеизъявлением самого этого лица.
В Определении Конституционного Суда РФ от 25.01.2018 города N 236-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан К.Т., К.Ю. и К.А. на нарушение их конституционных прав положениями ч. 2 ст. 49 и ч. 1 ст. 401.2 УПК РФ" разъяснено, что одним из способов защиты от предъявленного обвинения, который прямо закреплен ч. 2 ст. 49 УПК Российской Федерации, является приглашение для участия в судебном заседании по ходатайству обвиняемого в качестве защитника наряду с адвокатом одного из его близких родственников или иного лица, которое допускается к такому участию по определению или постановлению суда; при производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.
С момента вступления в уголовное дело защитник вправе участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй, кассационной и надзорной инстанций; приносить жалобы на действия (бездействие) и решения суда (п. п. 9 и 10 ч. 1 ст. 53 УПК РФ).
При этом по смыслу ст. ст. 49, 51, 52 и 72 УПК Российской Федерации и в силу правовых позиций, изложенных в решениях Конституционного Суда Российской Федерации, лицо, допущенное к участию в уголовном деле в качестве защитника, сохраняет свои уголовно-процессуальные права и обязанности на всех стадиях производства по делу, в том числе до тех пор, пока судом не будет принят отказ обвиняемого от данного защитника или суд не примет решение о его отводе (определения от 24.06.2008 года N 453-О-О, от 28.05.2009 года N 803-О-О, от 13.10.2009 года N 1107-О-О, от 25.09.2014 года N 1916-О и от 26.04.2016 года N 708-О).
Согласно же ч. 1 ст. 401.2 УПК РФ вступившее в законную силу судебное решение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции не только осужденным, оправданным, но и их защитниками.
В соответствии с п. 8 ст. 12 УИК РФ от 08.01.1997 N 1-ФЗ для получения юридической помощи осужденные могут пользоваться услугами адвокатов, а также иных лиц, имеющих право на оказание такой помощи.
Данное положение распространяется и на осужденных к лишению свободы, привлекаемых к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве (ст. 77.1 УИК РФ).
В Определении Конституционного Суда РФ от 29.09.2016 города N 2258-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Р. на нарушение его конституционных прав ч. 1 ст. 125, ч. 1 ст. 389.1 и ч. 1 ст. 401.2 УПК РФ" обращено внимание на необходимость установления воли лица, в отношении которого было возбуждено уголовное дело, на составление процессуальных документов.
В частности, отмечено, что положения ст. 125 УПК РФ не исключают возможность отказа суда в принятии жалобы к рассмотрению на основании того, что у суда имеются неустранимые сомнения в том, что подозреваемый или обвиняемый, чье местонахождение неизвестно, действительно поручал адвокату представление его интересов, если эти сомнения не связаны исключительно с самим фактом нахождения подозреваемого или обвиняемого в розыске.
Часть 1 ст. 389.1 и ч. 1 ст. 401.2 УПК Российской Федерации, устанавливая круг лиц, уполномоченных на подачу апелляционных и кассационных жалоб, прямо гарантируют право обжалования судебного решения всем лицам, чьи права и законные интересы затрагивает обжалуемое решение. При этом апелляционная жалоба должна содержать подпись лица, ее подавшего (п. 6 ч. 1 ст. 389.6 данного Кодекса); кассационная жалоба должна быть подписана подавшим ее лицом; к жалобе, поданной защитником, прилагается ордер или другой удостоверяющий его полномочия документ (ч. 4 ст. 401.4 данного Кодекса).
Данные требования направлены на обеспечение конституционных прав участников уголовного судопроизводства, отвечают интересам правосудия в принятии законных и обоснованных решений.
Судами нижестоящих инстанций установлено, что при рассмотрении уголовного дела Наро-Фоминским городским судом Московской области по ходатайству подсудимого * на основании статьи 49 УПК РФ вынесено постановление от 26.04.2016 года о допуске *В.М. в качестве защитника * наряду с адвокатом.
При этом в протокольном определении суда не указаны полное имя и отчество *, дата его рождения, паспортные данные. Имеется отметка о том, что * В.М. за 4 дня до того, как он был допущен в качестве защитника по указанному уголовному делу, имел непогашенную судимость.
По приговору Наро-Фоминского городского суда Московской области от 17.05.2016 года, вступившему в законную силу 20.09.2016 года, * отбывает наказание в виде лишения свободы. Конец срока отбывания наказания - 24.11.2018 года.
В период с февраля по июнь 2017 года Ш., как защитник, допущенный наряду с адвокатом, неоднократно обращался к начальнику ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю и начальнику ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю с заявлениями о разрешении рабочих встреч (свиданий) с осужденным * для составления и подачи кассационной жалобы на судебные постановления по уголовному делу с использованием средств связи (мобильного телефона), фотоаппарата, видеокамеры и диктофона, а также наедине (конфиденциально), приложив к данным заявлениям копии: выписки из протокола судебного заседания от 26.04.2016 года; доверенности от 09.10.2015 года; свидетельства о заключении брака между * В.М. и Шмидт, присвоении *В.М. фамилии супруги - Шмидт.
Также Ш. указывал в своих заявлениях, что он с 09.10.2015 года является представителем * по доверенности. Постановлением Московского областного суда от 20.09.2016 года постановлено считать, что * В.М. имеет фамилию Ш., однако, указанное постановление Московского областного суда к заявлениям не было приложено и в деле отсутствует.
В материалах дела имеются заявления * от 15.02.2017 года, от 07.03.2017 года, от 21.03.2017 года на имя начальника ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю о разрешении на основании ч. 4 ст. 89 УИК РФ рабочей встречи (свидания) с защитником Ш. наедине (конфиденциально).
Врио начальника ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю письмами от 06.04.2017 года, от 24.05.2017 года (N 38 и N 39) известил административного истца о рассмотрении его заявлений, разъяснил право осужденного на свидания с адвокатом наедине, а также с использованием технических средств, и сообщил, что документов, подтверждающих, что Ш. является адвокатом осужденного *, не представлено.
Письмом от 21.03.2017 года N 60ж-2017 заместитель Красноярского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях сообщил Шмидту В.М. о рассмотрении его жалобы на действия сотрудников администрации ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю, выразившиеся в отказе предоставления свидания с осужденным * наедине, и об отсутствии оснований для удовлетворения данного обращения и принятия мер прокурорского реагирования в связи с тем, что заявителем не подтвержден статус адвоката.
Красноярский прокурор по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях сообщением от 24.04.2017 года N 60ж-2017 известил Ш. о рассмотрении его жалоб от 01.04.2017 г. и 20.04.2017 года на указанное выше письмо прокуратуры и правильности вывода в нем об отсутствии оснований для принятия мер прокурорского реагирования, разъяснил заявителю положения уголовно-исполнительного законодательства, а также Федерального закона от 31.05.2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".
Признавая нарушенными права Ш. на использование средств связи и отказывая в удовлетворении заявленных требований в остальной части, суд первой инстанции пришел к выводу, что право Ш. на пользование мобильным телефоном, оснащенным функциями диктофона, видео-, фотокамеры, не основано на законе. Вместе с тем, суд первой инстанции признал, что свидания Шмидту В.М. с * были предоставлены в общем порядке, ограничение на предоставление таких свиданий не допускалось. Так как Ш. не представил документов, предоставляющих ему право на свидания с осужденным наедине в порядке ч. 4 ст. 89 УИК РФ, обжалуемые решения действия (бездействие) административных ответчиков основаны на законе.
Судебная коллегия, проверяя решение суда в апелляционном порядке, с выводами суда первой инстанции в части соблюдения прав Ш. согласилась, как с правильными, мотивированными, подтвержденными имеющимися в деле доказательствами, получившими оценку по правилам статьи 84 КАС РФ, однако выводы об удовлетворении административного иска в остальной части судебная коллегия нашла не верными, исходя из следующего.
Ш., не являясь адвокатом, требовал предоставления свидания с осужденным * наедине, с использованием технических средств, включая мобильный телефон, вне пределов слышимости третьих лиц и без применения технических средств прослушивания.
При этом гражданином Ш. для получения разрешения на рабочую встречу с осужденным * было представлено судебное постановление, вынесенное в отношении * В.М., в котором имя и отчество *, иные данные, позволяющие его идентифицировать с В.М. Шмидтом, не указаны. Постановление Московского областного суда от 20 сентября 2016 года, в котором, якобы, "постановлено считать, что *. имеет фамилию Ш.", на что ссылался Ш. в своих обращениях к руководству исправительных учреждений, также не было представлено Ш. и как уже было отмечено выше, в материалах дела отсутствует.
Данных о том, что * просил административного истца оказать ему юридическую помощь исключительно в написании кассационной жалобы по уголовному делу, в деле не имеется.
В то же время положения ч. 4 ст. 89 УИК РФ допускают оказание * иной юридической помощи, не связанной с уголовным процессом, что в действительности и происходило. Как это видно из дополнительно представленных Ш. документов.
Дополнительно представленные сторонами доказательства, свидетельствуют о том, что Ш. добивался встреч с * не для написания кассационной жалобы по уголовному делу, по которому * осужден к лишению свободы, а с целью оказания иной юридической помощи - представления интересов * по вопросам, связанным с административными правоотношениями, либо по вопросу возбуждения уголовного дела о защите чести и достоинства. Об этом же свидетельствует и тот факт, что сам Ш. в своих заявлениях о предоставлении рабочих встреч ссылался на то, что с 2015 года оказывает * иного рода помощь, не связанную с уголовным делом, по которому * был осужден.
Данных о том, что * поручал подготовить кассационную жалобу на приговор Наро-Фоминского городского суда Московской области от 26.04.2016 года и апелляционное определение Московского областного суда от 20.09.2016 года, административным истцом не представлено и в деле не имеется.
Напротив, дополнительно представленные ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю документы подтверждают, что в кассационном порядке * приговор суда не обжаловал, а защитник Ш. без участия адвоката, подавал кассационные жалобы, которые были рассмотрены судьей Московского областного суда 07.06.2017 г., судьей Верховного Суда РФ 31.07.2017 г., то есть реализовал право на кассационное обжалование.
Ш. в уголовном судопроизводстве представляет интересы *, и в этом качестве не вправе преследовать свои личные интересы, потому что не имел их в рамках рассмотренного судом уголовного дела.
Требование предоставить конфиденциальные свидания наедине с осужденным с целью оказания юридической помощи, не связанной с составлением кассационной жалобы, является злоупотреблением правом.
Кроме того, отсутствуют и доказательства, подтверждающие, что * применительно к ст. 77.1 УИК РФ привлекался к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве на период рабочей встречи, о которой просил Ш.
Таким образом, действия (бездействие) должностных лиц, по поводу которых возник спор, основаны на действующем законодательстве, вследствие чего доводы апелляционной жалобы представителя Ш. о нарушении прав последнего, как лица, допущенного к защите наряду с адвокатом, не могут быть приняты во внимание.
Выводы судов первой и апелляционной инстанций являются верными, в судебных постановлениях мотивированными, при этом бремя доказывания между сторонами распределено правильно с учетом ч. 3 ст. 62 КАС РФ, обстоятельства, имеющие значение для дела установлены, в кассационной жалобе выводы нижестоящих судов по существу не опровергнуты.
Ссылок на обстоятельства, которые не были исследованы либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, а также на нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов кассационная жалоба не содержит.
Доводы, изложенные в кассационной жалобе не свидетельствуют о наличии оснований для отмены принятых по делу судебных актов, поскольку направлены на переоценку собранных по делу доказательств, не содержат в себе обстоятельств, которые имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда, и не могут служить предусмотренными ст. 328 КАС РФ основаниями для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений.
Ссылок на нарушения норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов кассационная жалоба не содержит, следовательно, основания для передачи жалобы для рассмотрения по существу в суд кассационной инстанции - Президиум Московского городского суда, отсутствуют.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 323, 324 КАС РФ,
определил:
в передаче кассационной жалобы Ш., представителя Ш. по доверенности А.С. на решение Чертановского районного суда г. Москвы от 24.07.2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Московского городского суда от 16.11.2018 г. по административному делу по административному иску Ш. к Начальнику ФКЛПУ КБТ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю С.О.Ю., Начальнику ЛИУ-37 ФКУ ОИК-40 ГУФСИН России по Красноярскому краю В.К.А., ГУФСИН России по Красноярскому краю, Красноярскому прокурору по надзору за соблюдением законов в Исправительных учреждениях о признании незаконными запреты на проведение рабочих встреч (свиданий) защитнику наряду с адвокатом Ш. с осужденным * с использованием средств связи, признании незаконным решения и запреты на проведение рабочих встреч (свиданий) наедине (конфиденциальные) между защитником наряду с адвокатом Ш. с осужденным *, - для рассмотрения в судебном заседании Президиума Московского городского суда отказать.
Вернуться назад