Постановление ЕСПЧ от 23.10.2012 "Дело "Дмитрий Рожин (Dmitriy Rozhin) против Российской Федерации" (жалоба N 4265/06) По делу обжалуются нечеловеческие условия содержания заявителя под стражей. По делу допущено нарушение требований статьи 3, подпункта "a" пункта 1 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "ДМИТРИЙ РОЖИН (DMITRIY ROZHIN) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(Жалоба N 4265/06)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
(Страсбург, 23 октября 2012 года)
По делу "Дмитрий Рожин против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе: …
заседая за закрытыми дверями 2 октября 2012 г., вынес в указанный день следующее Постановление:
Процедура
1. Дело было инициировано жалобой N 4265/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Дмитрием Игоревичем Рожиным (далее - заявитель) 8 декабря 2005 года. 28 марта 2011 заявитель подал дополнительную жалобу относительно условий его содержания в исправительной колонии N ИК-13 Свердловской области в период с 15 августа 2005 г. по 17 февраля 2006 г.
2. Интересы заявителя представляла Л. Чуркина, адвокат, практикующий в Екатеринбурге. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.
3. Заявитель, в частности, утверждал, что содержался в переполненных камерах и что его содержание под стражей с 3 по 15 августа 2005 г. являлось незаконным.
4. 30 августа 2010 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.
Факты
I. Обстоятельства дела
5. Заявитель родился в 1980 году и проживает в Екатеринбурге.
A. Уголовное разбирательство против заявителя
6. 6 марта 2003 г. заявитель, следователь прокуратуры, был обвинен в превышении должностных полномочий. В частности, он обвинялся в подделке судебного решения об освобождении подозреваемого в изнасиловании и последующем сокрытии и хищении соответствующего уголовного дела. В неустановленную дату заявитель подписал обязательство не покидать город.
7. С 27 января по 5 февраля 2004 г. заявитель, у которого был диагностирован рак мочевого пузыря, был госпитализирован.
8. 9 февраля 2004 г. Верх-Есетский <*> районный суд Екатеринбурга заключил заявителя под стражу на время следствия. Суд полагал, что уклонение заявителя от уведомления следователя о госпитализации противоречило обязательству не покидать город. Заявитель был задержан в тот же день.
--------------------------------
<*> По-видимому, имеется в виду Верх-Исетский районный суд Екатеринбурга (прим. переводчика).
9. 5 марта 2004 г. Свердловский областной суд, рассмотрев жалобу, отменил постановление от 9 февраля 2004 г. Суд кассационной инстанции нашел, что выводы суда и его решение о заключении заявителя были "преждевременными". Заявитель был освобожден 10 марта 2004 г.
10. 11 марта 2004 г. заявитель был госпитализирован, и ему была сделана операция. Он был выписан из больницы 24 марта 2004 г.
11. 14 марта 2005 г. Ленинский районный суд Екатеринбурга признал заявителя виновным и приговорил его к году лишения свободы, которое он должен был отбывать в исправительной колонии. Заявитель был заключен под стражу в тот же день.
12. 29 июня 2005 г. областной суд, рассмотрев жалобу, оставил вынесенный заявителю обвинительный приговор без изменения. Заявитель и его защитник участвовали в слушании посредством видеоконференцсвязи.
B. Условия содержания под стражей
1. Следственный изолятор N ИЗ-66/1 Екатеринбурга
13. С 9 февраля по 10 марта 2004 г. и с 15 марта по 3 августа 2005 г. заявитель содержался в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 Екатеринбурга.
(a) Период с 9 февраля по 10 марта 2004 г.
14. Как утверждает заявитель, с 9 февраля по 10 марта 2004 г. он содержался в камере N 602, которая была сильно переполнена. В камере были клопы и другие насекомые. Питание было неудовлетворительного качества. Ему не оказывалась медицинская помощь.
(b) Период с 15 марта по 3 августа 2005 г.
(i) Версия властей Российской Федерации
15. Как утверждают власти Российской Федерации, 15 марта 2005 г. заявитель был помещен в камеру N 311, которая имела площадь 30 кв. м и 12 спальных мест. Согласно журналу учета содержащихся в следственном изоляторе, представленному властями Российской Федерации, количество заключенных, содержавшихся в камере в данный период, колебалось от 13 до 27, с тремя исключениями, когда в камере находились 12 заключенных 1 апреля, 11 июня и 2 августа 2005 г.
16. Камера имела естественную и искусственную вентиляцию, находившуюся в нормальном состоянии. В камере были два окна, закрытых металлическими прутьями, которые не препятствовали дневному освещению. Искусственное освещение соответствовало применимым правилами и включалось с 6.00 до 22.00. Ночью в камере освещение поддерживалось за счет света низковольтных ламп. Туалет находился в углу камеры, у входной двери, и был отделен от жилой зоны камеры кирпичной стеной метровой высоты, которая обеспечивала уединение лица, использовавшего его. Расстояние между туалетом и обеденным столом составляло 3 м. Ближайшее спальное место располагалось в 2,5 м от туалета. Заявитель всегда имел индивидуальное спальное место, постельные принадлежности и посуду. Заявитель имел право на ежедневную часовую прогулку. Камера дезинфицировалась раз в месяц.
17. В рассматриваемый период заявитель встречался со своей семьей и родственниками шесть раз.
(ii) Версия заявителя
18. Как утверждает заявитель, количество спальных мест в камере всегда было недостаточным и заключенным приходилось спать по очереди. Постельные принадлежности, полотенца и посуда были предоставлены семьей заявителя. Свет был постоянно включен, в камере водились клопы и вши. Потолок протекал. В камере отсутствовала вентиляция, все заключенные курили, и заявитель, хотя и некурящий, был вынужден дышать табачным дымом. Предположительно ему не оказывалась медицинская помощь.
2. Исправительная колония <*> N ИК-13 в Нижнем Тагиле
--------------------------------
<*> В оригинале здесь и далее используется термин "колония-поселение". Однако учреждение N ИК-13 Нижнего Тагила является исправительной колонией общего режима, причем проживающие в ней постоянно жалуются на строгость администрации. Возможно, Европейский Суд ввело в заблуждение то обстоятельство, что согласно статьям 121 и 129 УИК РФ и в колониях-поселениях, и исправительных колониях общего режима осужденные проживают в общежитиях (прим. переводчика).
(a) Версия властей Российской Федерации
19. Как утверждают власти Российской Федерации, 4 августа 2005 г. заявитель прибыл в исправительную колонию N ИК-13 в Нижнем Тагиле и был помещен в штрафной изолятор площадью 8 кв. м, где содержался до 15 августа 2005 г. вместе с двумя заключенными. В камере имелись четыре спальных места. Гигиенические условия в камере соответствовали применимым стандартам. Камера имела естественную и искусственную вентиляцию в нормальном состоянии и была хорошо освещена. Окно обеспечивало достаточный доступ дневного света. Туалет был отделен от остальной части камеры стеной, имевшей высоту 1,1 м и обеспечивавшей уединение использующего его лица. Заявитель имел право на двухчасовую прогулку ежедневно.
20. 15 августа 2005 г. заявитель был переведен из штрафного изолятора в общежитие N 3 в секции N 19. Общежитие имело площадь 23,1 кв. м, и в нем были шесть спальных мест. Количество заключенных, содержавшихся в общежитии, всегда составляло шесть человек. Заявитель имел индивидуальное спальное место, постельные принадлежности и столовые приборы. В общежитии были два санузла. В первом находились три раковины и два туалета, а во втором - четыре раковины и три туалета. Также имелась отдельная душевая. Площадь секции N 19 колонии составляла 2 498 кв. м, в ней оборудованы баскетбольная и волейбольная площадки, имелась территория для подъема тяжестей и тренировок на турниках. Заявитель мог свободно передвигаться в пределах колонии.
(b) Версия заявителя
21. Как утверждает заявитель, штрафной изолятор, в котором он содержался с 4 по 15 августа 2005 г., не имел естественного освещения. Окно было закрыто металлическими прутьями и ставнями. Качество питания было неудовлетворительным. Заявитель имел непродолжительные прогулки и оставался в изоляторе остальную часть дня. В дневное время койки поднимались и прикреплялись к стене. В камере водились мыши, потолок протекал. Туалет был расположен в 0,1 м от ближайшей койки.
22. В общежитии N 3 содержались семеро заключенных при наличии только шести спальных мест. Заявитель признал, что имел индивидуальное спальное место и постельные принадлежности.
23. В камерах и общежитиях колонии не поддерживалась надлежащая температура. Зимой в помещениях было очень холодно, а летом - очень жарко. В них водились мыши, полы сгнили, а потолок был покрыт плесенью и грибком.
24. 17 февраля 2006 г. заявитель был освобожден после отбытия наказания.
C. Гражданские разбирательства, возбужденные заявителем
1. Жалоба на исправительную колонию N ИК-13 в Нижнем Тагиле
25. 23 июня 2006 г. Чкаловский районный суд Екатеринбурга частично рассмотрел жалобу заявителя на исправительную колонию N ИК-13 в Нижнем Тагиле. Что касается доводов заявителя относительно отсутствия медицинской помощи в соответствующий период, суд отклонил их как необоснованные. Он отметил, что заявитель мог консультироваться с медицинскими специалистами санчасти исправительного учреждения и муниципальной поликлиники и больницы, где проходил обследование и хирургическое лечение в декабре 2005 года. Что касается содержания заявителя в штрафном изоляторе с 4 по 15 августа 2005 г., суд отметил следующее:
"Довод (заявителя) о том, что его право на содержание в нормальных условиях... было нарушено администрацией исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле, нашел подтверждение. Согласно письмам Нижнетагильской прокуратуры... от 25 октября и 19 декабря 2005 г. в ходе проверок установлено, что 4 августа 2005 г., по прибытии (в исправительную колонию) (заявитель) был помещен в карантинное отделение... в нарушение пункта 2 статьи 79 Уголовно-исполнительного кодекса. На основании результатов проверок Нижнетагильская прокуратура направила представление руководителю (областного управления исполнения наказаний). Проверка установила, что карантинное отделение, в котором содержался заявитель, находилось в штрафном изоляторе, условия содержания в котором приближались к условиям тюрьмы, то есть условия содержания в карантинном отделении были аналогичны условиям, предусмотренным для штрафного изолятора...
Довод (заявителя) о том, что предоставленное ему личное пространство при содержании в карантинном отделении не достигало (установленных законодательством стандартов), нашел подтверждение. В соответствии с пунктами 1 - 2 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса норма жилой площади для лиц, отбывающих наказание, не должна быть меньше 2 кв. м. Согласно выводам Нижнетагильской прокуратуры... от 14 апреля 2006 г.... карантинное отделение, в котором содержался (заявитель), имело общую площадь 8 кв. м. Совместно с (заявителем) содержались еще два - три человека. Этот факт не оспаривался администрацией исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле. Отсюда следует, что жилая площадь, приходящаяся на одного заключенного, составляла менее 2 кв. м в нарушение статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса...
С учетом вышеизложенного... суд решил признать незаконными следующие действия администрации исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле:
1) содержание (заявителя) в условиях, не соответствующих нормальному режиму отбытия наказания...
3) необеспечение (заявителю) личного пространства в период содержания в карантинном отделении в соответствии с требованиями законодательства".
26. 15 августа 2006 г. областной суд, рассмотрев жалобу, оставил решение от 23 июня 2006 г. без изменения.
2. Иск о возмещении вреда в связи с содержанием заявителя в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 и исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле
27. В июле или августе 2006 года заявитель предъявил иск о возмещении вреда в связи с (a) предположительно незаконным содержанием и предполагаемым отсутствием медицинской помощи в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 с 9 февраля по 10 марта 2004 г. и (b) незаконным содержанием в исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле с 4 по 15 августа 2005 г. и предполагаемым отсутствием медицинской помощи в соответствующий период.
28. 25 декабря 2006 г. Ленинский районный суд Екатеринбурга отклонил иск заявителя. В частности, суд установил, что содержание заявителя с 9 февраля по 10 марта 2004 г. в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 не являлось незаконным, хотя соответствующее судебное постановление и было впоследствии отменено при рассмотрении жалобы. Суд также отклонил утверждения заявителя об отсутствии медицинской помощи в исправительной колонии N ИК-13 как необоснованные. Что касается требования заявителя о возмещении вреда в связи с незаконными действиями администрации исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле, суд указал следующее:
"Даже при том, что в соответствии с решением Чкаловского районного суда Екатеринбурга (от 23 июня 2006 г.) действия администрации исправительной колонии были признаны незаконными, (суд) не усматривает оснований для присуждения (заявителю) компенсации морального вреда. Факторами, которые должны приниматься во внимание при рассмотрении вопроса о компенсации, являются наличие физических или нравственных страданий, незаконность действий (бездействия) и связь между действиями и причиненным вредом, умышленный характер поведения причинителя вреда.
Рассмотрев предоставленные (суду) материалы, он не находит, что (заявитель) испытал физические или нравственные страдания, вызванные нарушением его прав, установленных решением Чкаловского районного суда Екатеринбурга".
D. Ходатайство о снятии судимости с заявителя
29. В неустановленную дату заявитель подал ходатайство о снятии судимости. Он ссылался на положительные характеристики, трудоустройство и наличие у него семьи.
30. 18 октября 2006 г. Чкаловский районный суд Екатеринбурга отклонил ходатайство заявителя.
31. 6 декабря 2006 г. областной суд, рассмотрев жалобу, оставил решение от 18 октября 2006 г. без изменения.
II. Применимое национальное законодательство
A. Условия предварительного заключения
32. Статья 23 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" предусматривает, что подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, которые отвечают требованиям гигиены и санитарии. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место и выдаются постельные принадлежности, посуда и столовые приборы, туалетные принадлежности. Каждый заключенный должен располагать не менее чем 4 кв. м личного пространства в камере.
33. Кроме того, подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются бесплатным питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации (статья 22 вышеуказанного Закона).
34. Статья 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации от 8 января 1997 г. с изменениями предусматривает, что личное пространство каждого заключенного в общежитии <*> не может быть менее 2 кв. м. Заключенным предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности. Они обеспечиваются одеждой по сезону.
--------------------------------
<*> По-видимому, имеется в виду установленная пунктом 1 данной статьи норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях (прим. переводчика).
B. Виды исправительных учреждений
35. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации устанавливает пять основных видов исправительных учреждений для осужденных: колонии-поселения, исправительные колонии общего режима, исправительные колонии строгого режима, исправительные колонии особого режима и тюрьмы.
36. Условия для отбытия заключенными наказания в колониях-поселениях являются наименее суровыми. В частности, осужденные проживают не в камерах или казармах, а в неохраняемых общежитиях. Они могут свободно передвигаться по территории учреждения в дневные часы, пользуются деньгами без ограничения, получают посылки, передачи и бандероли, могут иметь свидания без ограничения их количества. В качестве стимула для хорошего поведения осужденные с разрешения администрации могут, в частности, проживать вне учреждения со своими семьями, жить в арендованных квартирах, покидать учреждение на праздники и выходные дни и свободно передвигаться по городу или району, в котором находится учреждение. Они не носят особой одежды и могут распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению. Осужденные могут даже получить разрешение работать в другом городе или районе или участвовать в дистанционных программах высшего образования.
37. Режим в тюрьме является наиболее суровым. Осужденные содержатся в камерах. Они имеют право на ежедневную прогулку, не превышающую полутора часов. Количество свиданий с родственниками и передач ограниченно. Это касается также денежных сумм, которые осужденные могут тратить в месяц.
38. Осужденные, прибывшие в исправительные учреждения, помещаются в карантинное отделение на срок до 15 суток. В период пребывания в карантинном отделении осужденные находятся в обычных условиях отбытия наказания.
Право
I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции
39. В формуляре жалобы от 8 декабря 2005 г. заявитель жаловался на условия его содержания под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 Екатеринбурга с 9 февраля по 10 марта 2004 г. и с 15 марта по 3 августа 2005 г. и на условия его содержания в исправительном учреждении N ИК-13 в Нижнем Тагиле с 4 по 15 августа 2005 г. Кроме того, в своих объяснениях от 28 марта 2011 г. заявитель жаловался на условия его содержания в исправительном учреждении N ИК-13 в Нижнем Тагиле с 15 августа по 17 февраля 2006 г. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая предусматривает следующее:
"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".
A. Приемлемость жалобы
40. Европейский Суд учитывает, что жалоба заявителя затрагивает два обособленных периода содержания под стражей, а именно: (1) с 9 февраля по 10 марта 2004 г., когда он был освобожден во время судебного разбирательства, и (2) с 15 марта 2005 г., когда он был вновь заключен под стражу, по 17 февраля 2006 г., когда он был освобожден после отбытия наказания. В этой связи Европейский Суд напоминает, что, если заявитель освобожден, но впоследствии вновь заключен под стражу, он не рассматривает такие отдельные периоды как длящуюся ситуацию (см. Постановление Европейского Суда от 10 января 2012 г. по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (Ananyev and Others v. Russia), жалобы N 42525/07 и 60800/08, § 79 <*>, и с необходимыми изменениями Постановление Большой Палаты от 22 мая 2012 г. по делу "Идалов против Российской Федерации" (Idalov v. Russia), жалоба N 5826/03, § 128 - 130 <**>). Соответственно, он рассмотрит вопрос о соблюдении заявителем правила шестимесячного срока в отношении каждого периода.
--------------------------------
<*> Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2012.
<**> Там же. N 5/2013.
1. Содержание под стражей с 9 февраля по 10 марта 2004 г.
41. Что касается жалобы заявителя на условия его содержания под стражей с 9 февраля по 10 марта 2004 г. в следственном изоляторе N ИЗ-66/1, Европейский Суд напоминает, что российская правовая система не предусматривает эффективное средство правовой защиты в этом отношении (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации", § 119), поэтому шестимесячный срок должен исчисляться с момента прекращения обжалуемой ситуации. Таким образом, заявитель должен был подать жалобу не позднее 10 сентября 2004 г. Однако, поскольку она была подана 8 декабря 2005 г., жалоба подана за пределами срока и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.
2. Содержание под стражей с 15 марта 2005 г. по 17 февраля 2006 г.
42. Европейский Суд напоминает, что в период содержания под стражей с 15 марта 2005 г. по 17 февраля 2006 г. заявитель находился в двух учреждениях. Вначале, с 15 марта по 3 августа 2005 г., он содержался в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 Екатеринбурга, а затем, с 4 августа 2005 г. по 17 февраля 2006 г., он находился в исправительном учреждении N ИК-13 в Нижнем Тагиле. В последнем с 4 по 15 августа 2005 г. он находился в штрафном изоляторе в условиях, аналогичных обычной тюрьме. С 15 августа 2005 г. по 17 февраля 2006 г. он находился в общежитии исправительной колонии. Заявитель жаловался на условия его содержания под стражей в отношении периода с 15 марта по 15 августа 2005 г. в формуляре жалобы, поданной 8 декабря 2005 г., тогда как его жалоба относительно периода с 15 августа 2005 г. по 17 февраля 2006 г. подана 28 марта 2011 г.
43. С учетом вышеизложенного Европейский Суд полагает, что, поскольку заявитель подал свою жалобу в отношении периодов содержания (1) с 15 марта по 3 августа 2005 г. и (2) с 4 по 15 августа 2005 г. в пределах шести месяцев с момента окончания этих периодов, она отвечает требованиям шестимесячного критерия. Европейский Суд также отмечает, что данная часть настоящей жалобы не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.
44. Что касается периода содержания заявителя под стражей с 15 августа 2005 г. по 17 февраля 2006 г., Европейский Суд учитывает, что жалоба подана более чем через пять лет после его окончания. Отсюда следует, что она подана за пределами срока и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.
B. Существо жалобы
1. Доводы сторон
45. Власти Российской Федерации полагали, что условия содержания заявителя в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 с 15 марта по 3 августа 2005 г. соответствовали требованиям статьи 3 Конвенции. Заявитель не содержался в камере постоянно, он мог встречаться с адвокатом и/или семьей. Заявитель имел возможность участвовать в следственных действиях и осуществлять право на моление в специальном помещении. Кроме того, он мог покидать камеру для пользования душем и стирки. В некоторых следственных изоляторах заключенные могли работать в различных мастерских, находящихся в тюрьме. Описывая условия содержания заявителя в следственном изоляторе (см. § 15 - 17 настоящего Постановления), власти Российской Федерации ссылались на извлечения из журнала учета заключенных следственного изолятора, официальные планы камер следственного изолятора. Со ссылкой на объяснения администрации исправительной колонии N ИК-13, где заявитель отбывал наказание после осуждения, власти Российской Федерации также полагали, что условия содержания заявителя с 4 по 15 августа 2004 г. соответствовали стандартам, установленным статьей 3 Конвенции.
46. Заявитель утверждал, что условия его содержания под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 и исправительном учреждении N ИК-13 не соответствовали стандартам, установленным статьей 3 Конвенции. Он отмечал, что описание властями Российской Федерации условий его содержания под стражей было неверным. Он указывал, что в течение всего рассматриваемого периода содержался в переполненных камерах, не имел кровати или постельных принадлежностей. Заявитель также предоставил показания заключенных, содержавшихся в тех же камерах следственного изолятора и исправительной колонии, которые излагали схожее описание условий содержания под стражей.
2. Мнение Европейского Суда
(a) Общие принципы
(i) Условия содержания под стражей
47. Общие принципы, относящиеся к условиям содержания под стражей, разработаны в прецедентной практике Европейского Суда и могут быть кратко изложены следующим образом (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации"):
"...139. Европейский Суд напоминает, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает пытки или бесчеловечное или унижающее достоинство обращение, или наказание независимо от обстоятельств или поведения жертвы (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 119, Reports 2000-IV). Для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 162, Series A, N 25).
140. Жестокое обращение, которое достигает такого минимального уровня суровости, обычно включает в себя реальные телесные повреждения или интенсивные физические и нравственные страдания. Тем не менее даже в отсутствие этого, если обращение унижает или оскорбляет лицо, свидетельствуя о неуважении или умалении человеческого достоинства, или вызывает чувства страха, тоски или неполноценности, способные повредить моральному или физическому сопротивлению лица, оно может характеризоваться как унижающее человеческое достоинство и подпадает под действие статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Притти против Соединенного Королевства" (Pretty v. United Kingdom), жалоба N 2346/02, § 52, ECHR 2002-III, с дополнительными отсылками).
141. В контексте лишения свободы Европейский Суд последовательно подчеркивал, что для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции испытываемые страдания и унижение в любом случае должны выходить за пределы неизбежного элемента страдания или унижения, связанного с содержанием под стражей. Государство должно обеспечить содержание лица под стражей в условиях, которые совместимы с уважением его человеческого достоинства, и способ и метод исполнения этой меры не должны подвергать его страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей, и с учетом практических требований заключения его здоровье и благополучие должны быть адекватно защищены (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши", § 92 - 94, и Постановление Европейского Суда от 13 июля 2006 г. по делу "Попов против Российской Федерации" (Popov v. Russia), жалоба N 26853/04, § 208 <*>).
--------------------------------
<*> Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.
142. При оценке условий содержания под стражей следует учитывать совокупное влияние этих условий, а также конкретные утверждения заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Дугоз против Греции" (Dougoz v. Greece), жалоба N 40907/98, § 46, ECHR 2001-II). Длительность содержания под стражей в данных условиях также должна учитываться (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 8 ноября 2005 г. по делу "Альвер против Эстонии" (Alver v. Estonia), жалоба N 64812/01)...".
(ii) Оценка доказательств и установление фактов
48. Утверждения о жестоком обращении должны быть подкреплены соответствующими доказательствами. При оценке доказательств Европейский Суд, как правило, применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения". Однако такое доказывание может строиться на совокупности достаточно надежных, четких и последовательных предположений или аналогичных неопровергнутых фактических презумпций (см. Постановление Большой Палаты по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 100, ECHR 2000-VII).
(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле
(i) Период содержания с 15 марта по 3 августа 2005 г.
49. Что касается содержания заявителя в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 с 15 марта по 3 августа 2005 г., Европейский Суд отмечает, что согласно объяснениям властей Российской Федерации в рассматриваемый период заявитель располагал не более чем 2,30 кв. м личного пространства. В определенные дни переполненность была столь сильной, что это пространство уменьшалось до 1,11 кв. м на одного заключенного. Из данных, предоставленных властям Российской Федерации, также следует, что заявитель не был обеспечен индивидуальным спальным местом в течение большей части периода его содержания там. В течение четырех с половиной месяцев заявитель должен был проводить 23 часа в сутки в таких условиях.
50. В этом отношении Европейский Суд отмечает, что в ранее рассмотренных делах против России, в которых заявители имели в своем распоряжении менее 3 кв. м пространства, он признавал перенаселенность столь сильной, что она сама по себе оправдывала вывод о нарушении статьи 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации", § 145). По мнению Европейского Суда, эти соображения имеют значение для настоящего дела. Поэтому он находит, что содержание заявителя в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 с 15 марта по 4 августа 2005 г. в переполненных камерах, где он не был обеспечен индивидуальным спальным местом, составляло бесчеловечное и унижающее достоинство обращение в нарушение статьи 3 Конвенции. Соответственно, имело место нарушение этого положения.
51. С учетом вышеизложенного Европейский Суд не находит необходимым рассматривать остальные доводы сторон относительно иных аспектов условий содержания заявителя в данный период (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Идалов против Российской Федерации", § 102).
(ii) Содержание с 4 по 15 августа 2005 г.
52. Европейский Суд принимает к сведению, что в ходе национального разбирательства, возбужденного заявителем, было установлено, что личное пространство, которым он располагал при содержании в штрафном изоляторе в исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле, было менее 2 кв. м. Заявитель делил камеру площадью 8 кв. м с двумя-тремя заключенными в течение не менее чем 22 часов в сутки (см. § 25 настоящего Постановления).
53. Европейский Суд также учитывает вывод судебных органов страны о том, что условия содержания заявителя не отвечали требованию законодательства относительно нормы жилой площади для заключенных. Он также принимает во внимание отсутствие уединения заключенных, использующих туалет, отделенный от остальной камеры перегородкой высотой 1,1 м, и ограниченное пребывание вне камеры. Тем не менее, учитывая совокупное влияние этих условий и, в частности, непродолжительность нахождения заявителя в штрафном изоляторе исправительной колонии, Европейский Суд не находит, что условия содержания заявителя, хотя и далекие от адекватных, достигли порога, позволяющего характеризовать обращение как бесчеловечное и унижающее достоинство в значении статьи 3 Конвенции. Таким образом, требования этого положения нарушены не были (см. для сравнения Постановление Европейского Суда от 17 января 2012 г. по делу "Фетисов и другие против Российской Федерации" (Fetisov and Others v. Russia), жалобы N 43710/07, 6023/08, 11248/08, 27668/08, 31242/08 и 52133/08, § 138 <*>).
--------------------------------
<*> Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2013.
II. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции
54. Заявитель жаловался на то, что содержался на тюремном режиме с 4 по 15 августа 2005 г. в нарушение применимых национальных норм. Европейский Суд рассмотрит жалобу с точки зрения подпункта "a" пункта 1 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:
"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:
a) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом".
55. Власти Российской Федерации утверждали, что содержание заявителя в этот период соответствовало требованиям подпункта "a" пункта 1 статьи 5 Конвенции. Они также отметили, что осужденные обычно помещаются в карантин по прибытии в исправительное учреждение. Однако ввиду отсутствия карантинного отделения в исправительной колонии N ИК-13 в Нижнем Тагиле заявитель содержался в камере тюремного типа, что противоречило применимым национальным правилам.
56. Заявитель поддержал свою жалобу.
A. Приемлемость жалобы
57. Прежде всего Европейский Суд напоминает, что национальные власти должны устранять любые нарушения Конвенции. В этом отношении вопрос о том, может ли заявитель утверждать, что является жертвой предполагаемого нарушения, сохраняет значение на всех стадиях разбирательства в соответствии с Конвенцией (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Силиадин против Франции" (Siliadin v. France), жалоба N 73316/01, § 61, ECHR 2005-VII). Заявитель лишается своего статуса жертвы, если власти страны признали, прямо или по существу, нарушение Конвенции и предоставили относимое и достаточное возмещение в связи с ним (см., например, Постановление Большой Палаты по делу "Скордино против Италии (N 1)" (Scordino v. Italy) (N 1), жалоба N 36813/97, § 178 - 193, ECHR 2006-V).
58. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что судебные органы страны недвусмысленно признали, что содержание заявителя в камере тюремного типа являлось незаконным (см. § 25 настоящего Постановления). Однако заявителю не была предоставлена компенсация в этом отношении. В отсутствие анализа или сообщения подробностей судебные органы ограничились указанием на то, что заявитель не испытал физических или нравственных страданий, вызванных нарушением его прав (см. § 28 настоящего Постановления). Европейский Суд полагает, что при обстоятельствах настоящего дела заявителю не было предоставлено целесообразное и достаточное возмещение, и он по-прежнему может считаться "жертвой" в значении статьи 34 Конвенции.
59. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.
B. Существо жалобы
60. Европейский Суд напоминает, что выражения "законный" и "в порядке, установленном законом", используемые в пункте 1 статьи 5 Конвенции, в значительной степени отсылают к национальному законодательству и создают обязанность соблюдения его материальных и процессуальных правил (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, § 124, ECHR 2005-X (извлечения) <*>).
--------------------------------
<*> Там же. N 7/2006.
61. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что соответствие содержания заявителя применимому национальному законодательству являлось предметом проверки судов страны. 23 июня 2006 г. районный суд установил, что заявитель незаконно содержался в камере тюремного типа в течение десяти дней. Решение районного суда было оставлено без изменения областным судом 15 августа 2006 г. Европейский Суд не усматривает причин для отхода от выводов судов страны и заключает, что национальное законодательство не было соблюдено. Таким образом, содержание заявителя с 4 по 15 августа 2005 г. осуществлялось не "в порядке, установленном законом". Соответственно, по делу было допущено нарушение требований подпункта "a" пункта 1 статьи 5 Конвенции.
III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции
62. Наконец, заявитель выдвинул ряд претензий со ссылкой на статьи 5, 6 и 8 Конвенции в связи с его предварительным заключением и уголовным разбирательством против него.
63. Однако, принимая во внимание предоставленные ему материалы, и насколько предмет жалобы относится к его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в нем признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, жалоба в данной части подлежит отклонению как явно необоснованная в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.
IV. Применение статьи 41 Конвенции
64. Статья 41 Конвенции предусматривает:
"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
A. Ущерб
65. Заявитель требовал 450 826 евро 54 цента в качестве компенсации материального ущерба, включая утрату дохода и причинение вреда здоровью. Он также требовал 534 000 евро в качестве компенсации морального вреда.
66. Власти Российской Федерации нашли требования заявителя чрезмерными и необоснованными. Они также полагали, что установление нарушения составит достаточную справедливую компенсацию.
67. Европейский Суд не усматривает причинной связи между установленным нарушением и предполагаемым материальным ущербом, поэтому отклоняет это требование. Что касается морального вреда, который был причинен заявителю, Европейский Суд полагает, что он не может быть в достаточной степени компенсирован установлением факта нарушения. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 7 500 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.
B. Судебные расходы и издержки
68. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек. Соответственно, Европейский Суд не присуждает ему каких-либо сумм по данному основанию.
C. Процентная ставка при просрочке платежей
69. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.
НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) признал жалобу приемлемой в части условий содержания заявителя под стражей с 15 марта по 15 августа 2005 г. и предполагаемой незаконности содержания заявителя под стражей с 4 по 15 августа 2005 г., а в остальной части - неприемлемой;
2) постановил, что имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в части условий содержания заявителя в следственном изоляторе N ИЗ-66/1 Екатеринбурга с 15 марта по 3 августа 2005 г.;
3) постановил, что по делу требования статьи 3 Конвенции в части условий содержания заявителя в исправительном учреждении N ИК-13 в Нижнем Тагиле с 4 по 15 августа 2005 г. нарушены не были;
4) постановил, что имело место нарушение требований подпункта "a" пункта 1 статьи 5 Конвенции;
5) постановил, что:
(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 7 500 евро (семь тысяч пятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму;
(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;
6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 23 октября 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Вернуться назад